Хибины
Апрельская поездка в Хибины запомнилась удивительным январским снегом, встретившим
нас на самой границе мурманской области. Зима ещё здесь продолжала крепко спать, и
совсем никуда не собиралась, а только ворчливо поскрипывала, звонко отзываясь на каждый
наш шаг. И ещё помню глубокого, синего цвета тени в снегу, толи от совсем, по полярному,
низкого солнца, толи от высокой чистоты снега, в районе Кандалакши.
Зато уже на конечной для нас остановке, в городке Апатиты, вся округа приобретает
бледно кирпичное украшение, за счёт разрабатывающихся здесь открытым способом залежей
апатит-нефелиновых руд, и снег тут всюду разнообразнейших оттенков розового цвета.
Что характерно, если вам удастся покататься под низким солнцем заполярного круга хотя
бы пару дней, то такого же оттенка получается и загар на вашем лице,. И если приезжая
с Кавказа, ваш загар будет приятного цвета тёмного шоколада, то всех, кто возвращается
из Хибин, всегда можно будет легко угадать по тонкому, розоватому румянцу.
Место, где катаются на горных лыжах, находится в соседнем городе Кировск. Такой же,
не значительный по размеру, он является сателлитом города Апатит, и между ними ходит
городской, рейсовый автобус, поэтому уже на вокзале нас окружили женщины предлагающие
в аренду жильё.
Нам досталась однокомнатная квартира с видом на горнолыжный склон, в самой от него
близости. Так что, когда вечером мы возвращались после катания домой, то скатывались на
лыжах практически до своего подъезда, делая эффектный и завершающий разворот на
большой скорости, а потом останавливались у самой кромки крылечных ступенек.
Со мной моя дочь, мой маленький и неизменный спутник. Она уже может самостоятельно
спускаться, но ещё пока не очень в этом уверен я. Мы поднимаемся до самого верха на
кресельном подъёмнике. Очень морозное утро, а на макушке горы к тому же ещё и дует
сильный ветер. Снег забивает лицо, и мы торопимся скорее спуститься пониже, где ветер
заметно снижается.
Спуск с самого верха уходит в правый бок, по обледенелой траверсе, и под сбивающий с
ног ветер, нам приходится осторожно катиться вдоль всего склона. Далее начинается крутой
обрыв со льдистой и лишённой ветром снега, поверхности.
Принимаю решение, спуститься в начале самому, несколькими метрами ниже, и от туда
уже подстраховывать своего малыша. Так и объясняю ей, что бы она была посмелее. Там
пониже, ветра нет,- успокаиваю её, -только нужно пройти этот, не большой участок, и я буду
ловить тебя там.
Сам спускаюсь с большой опаской, потому что трасса, сплошной лёд, лыжи не кантуются,
ещё и ветер со снегом вперемежку. Опустился метров на десять, упёрся по надёжнее
лыжами в склон и приготовился ловить маленького лыжника. Ищу её глазами на самом
верху. Снег мешает обзору, он беспрерывными порывами сильно меняет окружающие очертания
отчего трудно сориентироваться.
Внимательно всматриваюсь в каждую деталь пейзажа, пытаюсь обнаружить за снежной
пеленой крохотного человечка. Но абсолютно ничего не видно, только снег, сплошной лёд,
и торчащие кое где камни.
Нигде не нахожу свою дочь! То место, где несколькими секундами мы были вместе,
сейчас пусто. Я даже слегка вспотел от не хороших мыслей. Лихорадочно всматриваюсь в
каждую деталь склона. Оборачиваюсь в долину. Нет, там сегодня ещё совсем не так много
народа, и всё просматривается достаточно хорошо. Это только на самой макушке, здесь и
по всему хребту протяжённого полу цирка происходит стремительный перетёк большой массы
воздуха, который захватывает в своёй турбулентности со всего склона снег, и с огромной
силой перебрасывает его на другую сторону, так, что на отвесном карнизе горного
массива отчётливо просматривается снежный язык в виде облака.
Я верчу головой по сторонам, а она вот, за моей спиной, рядом со мной стоит, и на
меня смотрит. В лыжные палки упёрлась, и за мной наблюдает.
А потом совсем отбилась от рук. Перестала меня ждать, пока очередь отстаю на
подъёмник. Одна стала носиться по склону. А я только и вижу её, как она мне то на трассе
рукой помашет, то сверху, с подъёмника, привет прокричит.
Апрельская поездка в Хибины запомнилась удивительным январским снегом, встретившим
нас на самой границе мурманской области. Зима ещё здесь продолжала крепко спать, и
совсем никуда не собиралась, а только ворчливо поскрипывала, звонко отзываясь на каждый
наш шаг. И ещё помню глубокого, синего цвета тени в снегу, толи от совсем, по полярному,
низкого солнца, толи от высокой чистоты снега, в районе Кандалакши.
Зато уже на конечной для нас остановке, в городке Апатиты, вся округа приобретает
бледно кирпичное украшение, за счёт разрабатывающихся здесь открытым способом залежей
апатит-нефелиновых руд, и снег тут всюду разнообразнейших оттенков розового цвета.
Что характерно, если вам удастся покататься под низким солнцем заполярного круга хотя
бы пару дней, то такого же оттенка получается и загар на вашем лице,. И если приезжая
с Кавказа, ваш загар будет приятного цвета тёмного шоколада, то всех, кто возвращается
из Хибин, всегда можно будет легко угадать по тонкому, розоватому румянцу.
Место, где катаются на горных лыжах, находится в соседнем городе Кировск. Такой же,
не значительный по размеру, он является сателлитом города Апатит, и между ними ходит
городской, рейсовый автобус, поэтому уже на вокзале нас окружили женщины предлагающие
в аренду жильё.
Нам досталась однокомнатная квартира с видом на горнолыжный склон, в самой от него
близости. Так что, когда вечером мы возвращались после катания домой, то скатывались на
лыжах практически до своего подъезда, делая эффектный и завершающий разворот на
большой скорости, а потом останавливались у самой кромки крылечных ступенек.
Со мной моя дочь, мой маленький и неизменный спутник. Она уже может самостоятельно
спускаться, но ещё пока не очень в этом уверен я. Мы поднимаемся до самого верха на
кресельном подъёмнике. Очень морозное утро, а на макушке горы к тому же ещё и дует
сильный ветер. Снег забивает лицо, и мы торопимся скорее спуститься пониже, где ветер
заметно снижается.
Спуск с самого верха уходит в правый бок, по обледенелой траверсе, и под сбивающий с
ног ветер, нам приходится осторожно катиться вдоль всего склона. Далее начинается крутой
обрыв со льдистой и лишённой ветром снега, поверхности.
Принимаю решение, спуститься в начале самому, несколькими метрами ниже, и от туда
уже подстраховывать своего малыша. Так и объясняю ей, что бы она была посмелее. Там
пониже, ветра нет,- успокаиваю её, -только нужно пройти этот, не большой участок, и я буду
ловить тебя там.
Сам спускаюсь с большой опаской, потому что трасса, сплошной лёд, лыжи не кантуются,
ещё и ветер со снегом вперемежку. Опустился метров на десять, упёрся по надёжнее
лыжами в склон и приготовился ловить маленького лыжника. Ищу её глазами на самом
верху. Снег мешает обзору, он беспрерывными порывами сильно меняет окружающие очертания
отчего трудно сориентироваться.
Внимательно всматриваюсь в каждую деталь пейзажа, пытаюсь обнаружить за снежной
пеленой крохотного человечка. Но абсолютно ничего не видно, только снег, сплошной лёд,
и торчащие кое где камни.
Нигде не нахожу свою дочь! То место, где несколькими секундами мы были вместе,
сейчас пусто. Я даже слегка вспотел от не хороших мыслей. Лихорадочно всматриваюсь в
каждую деталь склона. Оборачиваюсь в долину. Нет, там сегодня ещё совсем не так много
народа, и всё просматривается достаточно хорошо. Это только на самой макушке, здесь и
по всему хребту протяжённого полу цирка происходит стремительный перетёк большой массы
воздуха, который захватывает в своёй турбулентности со всего склона снег, и с огромной
силой перебрасывает его на другую сторону, так, что на отвесном карнизе горного
массива отчётливо просматривается снежный язык в виде облака.
Я верчу головой по сторонам, а она вот, за моей спиной, рядом со мной стоит, и на
меня смотрит. В лыжные палки упёрлась, и за мной наблюдает.
А потом совсем отбилась от рук. Перестала меня ждать, пока очередь отстаю на
подъёмник. Одна стала носиться по склону. А я только и вижу её, как она мне то на трассе
рукой помашет, то сверху, с подъёмника, привет прокричит.
Еще спрошу, что мешало завести один топик и туда все сложить, обозначив название каждого опуса?